Стиль подлеца - Страница 47

Вряд ли в ближайшие несколько дней он сумеет найти подполковника. Понятно, что проблем у Сергея Федоровича появилось предостаточно. Нелегко выкрутиться, объяснить, как в квартире оказались труп и живой свидетель — женщина, которая слышала, как он убил сутенера. Если даже Кривец выпутается, то долго еще будет с тоской вспоминать перестрелку в квартире на Мичуринском.

Дронго закончил ужин и, заплатив деньги, направился к выходу. Его догнал официант, молодой парень, лет двадцати.

— Простите, — сказал он, краснея, — вы оставили гораздо больше, чем следовало.

— А сколько нужно было оставить?

— Триста рублей. А вы оставили четыреста.

— Ресторанный бизнес вас еще не испортил, — усмехнулся Дронго, — оставьте себе сдачу. Спасибо.

Он вышел на улицу. Сегодня было не так холодно, как вчера. Дронго посмотрел по сторонам. Говорят, что после сытного ужина нужно немного пройтись пешком. Что он и собирался сделать, хотя идти было достаточно далеко.

Юлия его не подвела. Она приехала точно в назначенное время. Только приехала одна, без жениха. Он сел на заднее сиденье и спросил:

— Почему одна?

— Решила не говорить, — обернулась к нему Юля. — Мне было бы трудно объяснить ему специфику моей вечерней работы.

— Согласен, — рассмеялся Дронго. — Когда подъедем к вашему офису, вы мне дадите знать, и я снова спрячусь на дно автомобиля.

— Вам обязательно нужно попасть в наш офис? — спросила она.

— Желательно. Домой мне нельзя, слишком опасно.

— Может, поедете ко мне? — вдруг спросила Юля.

— Спасибо, но я вынужден отказаться.

— Вы меня боитесь? — с вызовом спросила она.

— Нет. Я вам очень благодарен. Просто не имею права подвергать вас такому риску. Нас могут выследить, и тогда уберут обоих. Или к вам домой придут тогда, когда меня уже не будет. И уберут либо вас, либо ваших близких. Простите, но я не могу.

— Ничего, — она отвернулась и мягко тронула машину. Всю обратную дорогу она молчала. И лишь когда они выехали на соседнюю улицу, сказала:

— Вам пора.

— Спасибо. Простите меня великодушно.

— Ничего, — сказала Юля, заставив себя улыбнуться, — по-моему, вы первый мужчина в жизни, кто мне так решительно отказал. А я, представьте, не обиделась.

Он улегся на дно машины, и она накрыла его одеялами. Когда они въехали в гараж и машина остановилась, он откинул маскировку, вышел из машины и поцеловал ей руку.

— Я чувствую себя подлецом, — признался Дронго, — но по-другому поступить не мог.

— Успехов вам, — улыбнулась она, — если я вам завтра понадоблюсь, можете на меня рассчитывать.

— Договорились, — кивнул он ей на прощание.

В кабинете Федосеева собрались на поздний ужин несколько человек, имевших отношение к их общему делу. За столом сидел сам Савва Афанасьевич. Рядом расположился все еще сильно хромавший Любомудров. Напротив них сидел Андрей Ильин. Увидев вошедшего Дронго, генерал замахал руками:

— Давайте к столу, — пригласил он, — вы пришли как раз вовремя. Ваша теща, наверное, вас очень любит.

— Надеюсь, что у меня все еще впереди, — сказал Дронго, усаживаясь за стол.

— Мы решили совместить приятное с полезным, — объяснил генерал, — хочу вас порадовать. Вы оказались правы. У нас есть новости насчет погибшей.

— Что именно? — спросил Дронго, враз забыв о еде.

— Она действительно была студенткой библиотечного факультета. Только институт находится не в самой Москве, а в Подмосковье, — пояснил Федосеев.

— Это не важно, — вздохнул Дронго, — нужно найти ее друга по имени Денис. Пусть ваши люди завтра с утра начнут его поиски. Или нет, я сам поеду с ними на поиски Дениса. Если она там училась, то ее знакомого должны были видеть с ней.

— Кто такой Денис? — спросил генерал.

— Убийца, — пояснил Дронго, — тот самый, с ложным шрамом.

— Откуда вы это узнали? — изумился Викентий Алексеевич.

— Я сегодня имел счастье познакомиться сразу с несколькими персонажами нашей затянувшейся драмы. Сначала мне удалось узнать, где обитает Арсен, оказавшийся известным московским сутенером. Когда я поехал к нему домой, оказалось, что почти следом за мной к нему заявился сам подполковник Кривец, с которым я тоже там познакомился.

— И он сообщил вам имя убийцы? — не поверил генерал.

— Во всяком случае, он назвал имя этого парня.

— А почему он назвал вам это имя? — спросил Федосеев. — Вы ему угрожали?

— Нет, скорее он сам создал такую ситуацию. Мы разговаривали с ним, когда появился Арсен, решивший вмешаться в наш разговор. В результате Кривец решил, что два живых свидетеля — это слишком много, и застрелил своего старого агента, каким являлся Арсен. Он являлся платным агентом уголовного розыска.

— И затем Кривец отпустил вас живым и назвал имя убийцы? — теперь усомнился Любомудров.

— Не совсем. До того как он застрелил Арсена из его же пистолета, я отобрал у самого подполковника его оружие и служебное удостоверение. Мы договорились на обмен. Я даю ему оружие и документы, а он выдает мне имя убийцы. Пистолет я бросил ему без обоймы, а удостоверение отдал на улице его водителю. За это он назвал мне имя убийцы.

— И вы думаете, что он сказал вам правду?

— Пока не знаю. Но при любом варианте я ничего не теряю. Дело в том, что в момент убийства Арсена в квартире сутенера находилась одна из его женщин, о существовании которой подполковник не подозревал. Он не успел проверить другие комнаты, когда там появилось сразу трое охранников дома. Если она начнет рассказывать все в подробностях, наш подполковник сядет в тюрьму. И надолго.