Стиль подлеца - Страница 28

— Абсолютно точно. Это мой стиль. Победа нокаутом. Абсолютная победа, когда у соперника нет даже тени сомнений в собственном проигрыше.

— У каждого из вас свой стиль, — пробормотал Дронго, — не слишком ли вас много?

— Что?

— Ничего. Если вы так уверены в победе, почему вас так беспокоит мое участие в расследовании?

— Вы помогаете в создании неких иллюзорных надежд, а иллюзии всегда опасны, очень опасны. И если даже вас уберут, иллюзии не исчезнут, они только окрепнут. Нам нужно, чтобы вы сами отказались от участия в деле. Только тогда миражи исчезнут и я смогу считать, что одержал чистую победу.

— Поэтому в меня стреляли?

— Я не могу отвечать за идиотизм других людей. Кстати, они не собирались вас убивать.

— Это я понял сразу, едва они начали стрелять. Иначе они бы целились чуть ниже.

— Ну вот видите, как все просто. Мы расставили все акценты. Вы, наверное, еще не знаете, но господин Хеккет сегодня днем прилетает в Москву. Он считает, что должен находиться на месте, где происходят главные события.

— Приглашать его к себе я не собираюсь, — пробормотал Дронго.

— Это ваше дело. Но я не услышал вашего согласия. Вы до сих пор не сказали, что думаете о моем предложении?

— Несколько дней назад мистер Хеккет рассказывал мне о своем стиле. Сегодня вы поведали о своем. Разрешите и мне остаться при своем стиле. Я не выхожу из игры, пока она не окончена.

В комнате наступило молчание.

— Это ваше окончательное решение? — тихо спросил хозяин дома.

— Во всяком случае, мне будет интересно посмотреть, чем все это кончится.

— Значит, вы меня не поняли, — разочарованно произнес хозяин дома. — Хорошо, может, так даже лучше. Сегодня уже четверг. До аукциона осталась неделя. До понедельника, когда истекает срок подачи заявок, ровно четыре дня. Если вы считаете, что у вас что-то получится, попробуйте. Вы только продлите агонию. Все равно мы победим — нокаутом.

Дронго молчал. Пока все козыри были на руках его соперников. Возражать не имело смысла.

— До свидания, — поднялся хозяин дома, — мне было интересно с вами беседовать. Вас отвезут домой на машине. Еще интереснее будет побеседовать с вами через неделю. Но тогда все мои предложения уже потеряют силу. Думаю, что это-то вы поняли.

Когда он вышел, Дронго обессиленно откинул голову, закрывая глаза. Весь обратный путь он молчал. На этот раз ему не стали надевать наручники. Просто высадили у дома и даже вернули пистолет без патронов. Был пятый час утра, когда он вернулся в свою квартиру. Приняв душ и переодевшись, он собрал нужные ему вещи в чемодан и вышел на улицу, чтобы вернуться сюда через неделю. Или не вернуться вообще никогда.

День четвертый

Он появился в компании в два часа дня, когда встревоженный Ильин оборвал все телефоны, пытаясь дозвониться до него. Трижды он отправлял людей на квартиру Дронго, и трижды они возвращались ни с чем. Когда Андрей уже отчаялся найти его, тот появился в офисе компании мрачный и осунувшийся. С ним был неизменный чемоданчик.

— Где вы пропадали, — ринулся к нему Ильин, — мы сбились с ног.

— Я плохо спал ночь, — хмуро ответил Дронго, — меня мучили кошмары, и я вышел на улицу немного погулять. И гулял до сих пор.

— Кошмары? — не понял Ильин.

— Кошмары, — показал на свои руки Дронго. На них еще были видны характерные следы от наручников.

— Вы хотите отказаться от расследования? — спросил Андрей.

— Нет. Хотя сегодня ночью мне сделали очень убедительное предложение.

— Вы знаете, что они следили за мной все время и даже едва не перехватили? — сообщил Ильин.

— Представляю. Сюда они, конечно, не сунутся. Кстати, узнайте, где именно имеется пустующий кабинет. Я собираюсь поселиться у вас, даже вот привез набор для бритья.

— Узнаю, — улыбнулся Андрей, — вы считаете, что мы должны поселиться в нашем офисе?

— Я думаю, что да. Для здоровья это даже полезно. Где Федосеев?

— У себя в кабинете. Наши ребята продолжают проверку по всей Москве, но пока никаких следов погибшей найти не удалось.

— Позвольте, я побреюсь, а потом мы отправимся к генералу. У нас еще много дел, только покажите мне, где тут горячая вода.

Через полчаса он сидел в кабинете Федосеева.

— Говорят, у вас была тяжелая ночь? — спросил генерал.

— Я плохо спал, — коротко ответил Дронго, — но я уже успел выспаться. Снял утром номер в отеле и немного поспал. Правда, побриться не успел, в номере не было горячей воды.

— В каком же отеле вы были? — удивился генерал.

— В самом простеньком, — пояснил Дронго, — чтобы не вызывать подозрений. И чтобы спокойно выспаться там, где не особенно приглядывались к моим документам.

— Вам угрожали?

— Скорее хвалили. И делали очень выгодные предложения.

— И вы отказались? — усмехнулся генерал.

— Я согласился, — ответил Дронго и, видя изумленные глаза Федосеева, пояснил: — Согласился принять их предложение через неделю. Но они сказали, что в следующий четверг все их предложения потеряют силу. Очень жаль.

— Черт возьми, если бы не эта погибшая девушка, — проворчал генерал, — нам даже удалось узнать, какую именно сумму они предлагают к аукциону. Мы готовы дать на пятьдесят миллионов долларов больше. Все так удачно складывается, и вдруг эта проклятая пленка.

— Как Викентий Алексеевич себя чувствует?

— Уже намного лучше, хотя двигается с трудом. Но врачи говорят, что через несколько дней он сможет ходить.

— Прекрасно. Теперь нам нужно разбираться с этим майором. Мне понадобится еще помощь генерала. И несколько ваших людей.